Тупик аутсорсинга, ч. 3
Jan. 10th, 2011 06:07 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
doctorx Статья стоящая внимания.
Часть 3. Но как по мне весьма интересная в плане практических размышлений "Кто виноват и что делать".
Хотя в камментах уже один анонимус выдал на горукучу говна "Валить". Но думаю, это не решение проблем о котором стоил б по- взрослому поговорить.
---------------------
Речь пойдет о том, что мешает развитию продуктовых и проектных компаний и бизнесов в ИТ-индустрии большой тройки постсоветских стран. Мы рассмотрим те проблемы, которые типичны для всего бизнеса в постСССР, те, которые специфичны для бизнеса в ИТ отрасли, посмотрим, как эти проблемы влияют на аутсорсинг и продуктно-проектный бизнес, сделаем выводы и прикинем, как действовать ИТ-компании здесь и сейчас.
Общие замечания
Итак, после бурного обсуждения двух первых частей тупика аутсорсинга, читателям предлагается третья часть, в которой про аутсорсинг практически ничего не говорится. Речь пойдет о том, что мешает развитию продуктовых и проектных компаний и бизнесов в ИТ-индустрии большой тройки постсоветских стран. Мы рассмотрим те проблемы, которые типичны для всего бизнеса в постСССР, те, которые специфичны для бизнеса в ИТ отрасли, посмотрим, как эти проблемы влияют на аутсорсинг и продуктно-проектный бизнес, сделаем выводы и прикинем, как действовать ИТ-компании здесь и сейчас.
Начнем с общих проблем
Капитал
Прежде всего, продуктовый и проектный бизнес не гарантируют успеха — многие продукты прогорают, многие проекты умирают. Для запуска проектов и продуктов, помимо чистых расходов на программизм (которые могут быть и вовсе не основным источником расходов), необходимы исследования рынка, маркетинг, строительство сети партнеров, возможно и строительство сети продаж продукта или монетизации проекта.
Поэтому, для успешного начала продуктового или проектного бизнеса нужен капитал, прежде всего, в его денежной форме. Иногда, конечно, у компании есть свой капитал, или есть он у конкретного индивидуума, но не всем так повезло. В т.н. западных странах этот вопрос решается легче, как следствие, происходит больше запусков бизнеса, и процент удач как минимум не хуже (а, скорее, лучше), вот и получаем существенно больший процент продуктовых и проектных компаний. Отмечу сразу, что это, конечно, не единственная причина.
Одним из существенных отличий постсоветского пространства, от, скажем, Америки, является существенно меньшая мобильность капитала, и существенно меньшее вовлечение населения в операции с капиталом, прежде всего, в фондовый рынок.
Почему? Дело не только в меньшей образованности населения и предпринимателей. Дело в правах и возможностях инвесторов. Законодательство в этой области не только отсталое, но, что хуже, во многих вопросах принципиально неверно, т.к. в свое время законодательная система строилась не в расчете на привлечение инвесторов и защиту их прав. Приоритетами была защита ОТ инвесторов, нежелательных для государства и собственных капиталистов, защита фискальных интересов государства, подавление миноритарных инвесторов. Получили то, что получили — непрозрачный, небольшой и практически полностью спекулятивный фондовый рынок, куда большинство граждан и не думает соваться с собственными сбережениями, как, впрочем, и приличные зарубежные инвесторы. Отмечу также, что в Беларуси фондовый рынок это вообще несмешной анекдот.
Мало капитала, он дорог, спекулятивен, ориентирован на быструю прибыль — труднее начать и развивать собственный бизнес.
Вот вам и первое направление приложения усилий нормальной ассоциации ИТ-индустрии — система правовой защиты инвесторов, реформа законодательства в этой области.
Судебная система
Впрочем, провести реформы законодательства мало — что делать с законами в наших судах? Специфика судебной системы постсоветских государств такова, что судьи мало что знают о такой области, как ИТ, зато хорошо знают, кто их финансирует — да, да, речь о центральной власти в стране. Я уже не говорю о коррупции и уровне знаний судей в предметной области — первая велика, а второй — ниже плинтуса. Как следствие, реализовать даже самые прекрасные законы на практике оказывается затруднительно, и судебной системе постСССР не доверяет никто, кроме властей и коррупционеров. За судебной системой тянется реформа правоохранительных органов, как неизбежное следствие.
Вот и еще одно направление — реформа судебной системы и правоприменительной практики.
Налоги и экономическая политика
Следующий, долгожданный пункт для ДОУ — налогообложение. В настоящее время, налоговые системы большинства постсоветских стран построены для одной цели — решение фискальных задач государства, причем задач краткосрочных. Сколько-нибудь вменяемая политика в области госфинансов есть только у России, которая старается минимизировать дефицит госбюджета и поддерживать значительные ЗВР плюс положительный торговый баланс. При этом, власти РФ так же стараются формировать резервные фонды и снижать государственную задолженность, а также контролировать объемы задолженности частной.
Простые принципы — копи на черный день, трать не больше, чем зарабатываешь, старайся продавать больше, чем покупаешь, не влезай по уши в долги, понятные каждому в приложении к частной жизни, в отношении государственной политики становятся какими-то недостижимыми высотами.
И вот эти вот банальности правительства большинства стран постСССР просто, как говорится, «ниасилили». Следовательно, надо закрывать дыры в бюджетах, а прежде всего — главную дыру в виде пенсионной системы, которая имеется и в более-менее благополучной России. Отсюда и возникают всякие налоговые кодексы, налоговые полиции и проверки.
Фактически, изрядная часть государственного аппарата действует в интересах распределения средств от производительной части населения к непроизводительной, с целью обеспечить существование власти и «правильное голосование» тех, кто находится на содержании власти прямо или косвенно.
Поэтому протестовать надо не против, скажем, НК, а ЗА реформу пенсионного обеспечения, трудового кодекса и так далее.
Пока налоговая политика остается средством штопания дырявого кафтана, а не стимулятором пошива нового, у бизнеса будут трудности, и бизнес будет уходить от налогов. Оффшоры — это своего рода голосование деньгами против налоговой политики властей.
Деловая практика
Наконец, последнее, что следует упомянуть из глобальных проблем — это деловая практика в бывш. СССР. Вот это не требует никаких реформ в законах.
"Кидалово", все еще процветающее в деловом мире, наносит ущерб всему бизнесу в целом. Кидалово сотрудников, кидалово партнеров, покупателей и продавцов, повсеместное кидалово и неуважение к соблюдению писаных норм, договоров и неписаных обязательств. Поток таких частных случаев наносит бизнесу в постСССР большие убытки в целом — это повышает риски, а риски, в свою очередь, повышают издержки, поднимают стартовый порог входа в бизнес, затрудняют работу инвесторов и так далее.
Я не хочу идеализировать американцев, но те, кому приходилось иметь с ними дело, подтвердят, что в частном бизнесе американцы стараются действовать честно, даже тогда, когда они не окружены со всех сторон NDA, контрактами и полицейскими. Даже устные обязательства они стараются выполнять. И эта честность частных лиц упрощает ведение бизнеса в стране радикальным образом, таким образом, снижая издержки его ведения, и делая его более конкурентноспособным на международном рынке.
Одной из задач всяких разных ассоциаций, крутящихся вокруг ИТ, должно быть не выбивание льгот и технопарков, а вправление мозгов тем, кто ИТ отрасль составляет, в т.ч. путем публикаций информации о «нарушителях конвенции».
Теперь рассмотрим проблемы, специфичные для ИТ
Законодательство по Intellectual Property
Налоги и инвестиции — это не единственная отрасль законодательства, которая требует реформ. Если присмотреться повнимательнее к уже существующим ИТ-компаниям, многие из них держат всю свою IP на зарубежных юрисдикциях. Таким образом, продукты и проекты, которые, допустим, делает украинская компания, целиком висят на компании, скажем, в Британии, и отражаются в британских показателях экономики, а через украинскую экономику проходит, простите, мизер в виде оплаты аренды и заработной платы.
Почему это происходит? Несколько причин. Законодательство в области IP в бывшем СССР формировалось под давлением одного главного фактора — зарубежные партнеры требовали борьбы с пиратством, и наши законники из этого и исходили при написании законов и инструкции. Оно банально не заточено под нужды бизнеса. Патентное право у нас точно так же отстало от того же американского.
Тут, несомненно, играет роль и фактор налогообложения, точнее, его размеров, но это мы уже обсудили отдельно. Если не будет реформ в обозначенных выше областях, IP будет и далее выноситься из стран бывш.СССР в зарубежные юрисдикции.
Таможня и почта
Поговорили о законах, о судах, поговорим и о таможне. Таможенные правила чрезвычайно затрудняют работу ИТ-компаний, которые продают за рубеж товары, работают с выставками и так далее. Таможня мешает импорту товаров. Таможня мешает развитию в бывш.СССР торговли товарами через Интернет, и делает это вместе с архаичной почтовой системой, причем таможня мешает и работе конкурентов этой древней системы государственной почты.
Значительная часть проектного бизнеса в «западном» Интернете так или иначе связана с торговлей товарами, и таможня+почта просто перекрывают это направление в постСССР-странах, в итоге целое поле деятельности остается пустым. Вовлеченность населения в покупки в Интернет составляет считанные проценты от показателей развитых стран.
Итак, еще одно специфичное направление — изменения в таможне и почтовой системе.
Кадры
Уже не раз упоминалась проблема кадров, причем, в случае с продуктами и проектами, она стоит еще острее — уровень образования по маркетингу и менеджменту в бывшем СССР в среднем еще хуже, чем подготовка по техническим специальностям. Мода на маркетинг и менеджмент, возникшая в начале 90ых, привела к тому, что соответствующие факультеты открывались в каждом ПТУ, ну, а качество выпускников вполне соответствовало альма матерам.
Хуже того, в продуктовом или проектном бизнесе вред от плохого менеджера или маркетолога в денежном выражении куда больше (в среднем), чем вред от плохого программиста.
Сейчас значительную часть менеджерских должностей в постсоветском ИТ занимают люди без специальных знаний в этой области, чаще всего — вчерашние технари советской школы, которые традиционно отдают приоритет производству и чисто техническим решениям, с соответствующими плачевными последствиями для остальных составляющих бизнеса.
У этих людей часто нет экономического взгляда на вещи, они не умеют работать с инвесторами, не думают о полезности прозрачности бизнеса с инвестиционной точки зрения, отношение к тем сотрудникам, что не заняты непосредственно производством, часто отдает мнением о неполноценности и второсортности всех этих кадровиков, рекламщиков и прочего оверхеда. В аутсорсинге это более менее работает, в проектах и особенно в продуктах создаёт большие проблемы.
Итого — нужна реформа системы образования, причем не только переделка системы ВУЗов, но и создание постВУЗовского образования, те же MBA школы у нас развиты весьма скромно и нередко не блещут ничем в плане обучения.
Теперь посмотрим на вышеперечисленные проблемы с точки зрения противостояния аутсорсинг — свои продукты или проекты
Кадровая проблема аутсорсингом переносится легче, т.к. бОльшую часть персонала составляют программисты, тестеры, технические писатели, цена ошибки которых меньше, чем цена ошибки, скажем, продакт менеджера, плюс, советская система образования традиционно была сильнее в технической части. Избыточно технократическое управление, конечно, имеет место быть, и препятствует развитию компаний, в меру сил, но — не в такой степени, как в продуктовом и проектном бизнесе.
Проблема капитала перед аутсорсерскими компаниями практически не стоит — для начала разработки достаточно команды программеров и более-менее живого коннекта в Интернет, даже офис опционален на начальном этапе.
IP и соответствующее законодательство… да нет в аутсорсинге никакой ай-пи, по сути. Все принадлежит заказчику.
Таможня и почтовая система аутсорсинг тоже счастливо обходят стороной, так как бизнес в стране пребывания практически не ведется, и, тем более, не имеет материальных свидетельств своего существования
Суды так же волнуют аутсорсинг меньше, так как меньше поводов судиться.
Что для аутсорсинга критично, так это налогообложение и правоприменительная практика в этой области — начнут брать большие налоги с зп, как это уже сделано в РФ, начнут жестко бить по рукам за примитивные схемы ухода от налогов — аутсорсинг кончится. Проектно-продуктовый бизнес куда более устойчив к этой опасности в силу, при прочих равных, большей нормы прибыли и меньшей доли ФЗП в издержках.
Деловая практика так же более критична для аутсорсеров, такое явление, как уход команд с клиентами, весьма распространено в среде компаний такого рода.
В общем и целом, баланс в текущей ситуации всё же в пользу аутсорсинговой модели, что, впрочем, было понятно с самого начала. Другое дело, что ситуацию надо менять как на глобальном уровне, так и на частном.
Выводы:
Итого, у нас есть ряд серьезных проблем с ведением ИТ бизнеса, бОльшая часть из которых относится к экономической модернизации в целом. Общая мысль получается вполне себе в духе Капитана Очевидности — развитие продуктового и проектного бизнеса тормозится отсталой экономической системой, и щастья в глобальном масштабе без глобальных реформ не будет. За эти самые реформы и надо бороться всяким ассоциациям, коллегиям и прочим представителям ИТ-индустрии.
В то же время, пока космические корабли бороздят просторы Большого Театра, частным компаниям и частным лицам вполне по силам делать маленькие шаги в сторону более прибыльных вариантов ведения бизнеса. Для иллюстрации реальности этого перехода аутсорсинговой фирмы в продуктовое состояние я предлагаю уважаемым читателям пример реального перехода от аутсорсинга к продуктам.
В качестве примера у нас сегодня выступит компания из Минска, Viaden.
Дисклеймер: автор статьи не работает в этой компании, не работает с этой компанией, не работал в этой компании, и никоим образом не получает деньги/плюшки/ништяки от этой компании за данную статью.
Почему Viaden?
В 2002-м, когда автору данная компания попалась на глаза, эти ребята сидели на Elance (кто из ветеранов оффшорки не помнит старика Еланса?:), поднимали рейтинг и деньги с небольших заказов. В настоящий момент, компания вообще перестала заниматься аутсорсом, и ведёт аж две линейки продуктов: онлайновые казино и соотв.программы, и приложения для Айфонов/Айпадов.
http://www.developers.org.ua/lenta/articles/outsourcing-deadlock-3
Часть 3. Но как по мне весьма интересная в плане практических размышлений "Кто виноват и что делать".
Хотя в камментах уже один анонимус выдал на гору
---------------------
Речь пойдет о том, что мешает развитию продуктовых и проектных компаний и бизнесов в ИТ-индустрии большой тройки постсоветских стран. Мы рассмотрим те проблемы, которые типичны для всего бизнеса в постСССР, те, которые специфичны для бизнеса в ИТ отрасли, посмотрим, как эти проблемы влияют на аутсорсинг и продуктно-проектный бизнес, сделаем выводы и прикинем, как действовать ИТ-компании здесь и сейчас.
Общие замечания
Итак, после бурного обсуждения двух первых частей тупика аутсорсинга, читателям предлагается третья часть, в которой про аутсорсинг практически ничего не говорится. Речь пойдет о том, что мешает развитию продуктовых и проектных компаний и бизнесов в ИТ-индустрии большой тройки постсоветских стран. Мы рассмотрим те проблемы, которые типичны для всего бизнеса в постСССР, те, которые специфичны для бизнеса в ИТ отрасли, посмотрим, как эти проблемы влияют на аутсорсинг и продуктно-проектный бизнес, сделаем выводы и прикинем, как действовать ИТ-компании здесь и сейчас.
Начнем с общих проблем
Капитал
Прежде всего, продуктовый и проектный бизнес не гарантируют успеха — многие продукты прогорают, многие проекты умирают. Для запуска проектов и продуктов, помимо чистых расходов на программизм (которые могут быть и вовсе не основным источником расходов), необходимы исследования рынка, маркетинг, строительство сети партнеров, возможно и строительство сети продаж продукта или монетизации проекта.
Поэтому, для успешного начала продуктового или проектного бизнеса нужен капитал, прежде всего, в его денежной форме. Иногда, конечно, у компании есть свой капитал, или есть он у конкретного индивидуума, но не всем так повезло. В т.н. западных странах этот вопрос решается легче, как следствие, происходит больше запусков бизнеса, и процент удач как минимум не хуже (а, скорее, лучше), вот и получаем существенно больший процент продуктовых и проектных компаний. Отмечу сразу, что это, конечно, не единственная причина.
Одним из существенных отличий постсоветского пространства, от, скажем, Америки, является существенно меньшая мобильность капитала, и существенно меньшее вовлечение населения в операции с капиталом, прежде всего, в фондовый рынок.
Почему? Дело не только в меньшей образованности населения и предпринимателей. Дело в правах и возможностях инвесторов. Законодательство в этой области не только отсталое, но, что хуже, во многих вопросах принципиально неверно, т.к. в свое время законодательная система строилась не в расчете на привлечение инвесторов и защиту их прав. Приоритетами была защита ОТ инвесторов, нежелательных для государства и собственных капиталистов, защита фискальных интересов государства, подавление миноритарных инвесторов. Получили то, что получили — непрозрачный, небольшой и практически полностью спекулятивный фондовый рынок, куда большинство граждан и не думает соваться с собственными сбережениями, как, впрочем, и приличные зарубежные инвесторы. Отмечу также, что в Беларуси фондовый рынок это вообще несмешной анекдот.
Мало капитала, он дорог, спекулятивен, ориентирован на быструю прибыль — труднее начать и развивать собственный бизнес.
Вот вам и первое направление приложения усилий нормальной ассоциации ИТ-индустрии — система правовой защиты инвесторов, реформа законодательства в этой области.
Судебная система
Впрочем, провести реформы законодательства мало — что делать с законами в наших судах? Специфика судебной системы постсоветских государств такова, что судьи мало что знают о такой области, как ИТ, зато хорошо знают, кто их финансирует — да, да, речь о центральной власти в стране. Я уже не говорю о коррупции и уровне знаний судей в предметной области — первая велика, а второй — ниже плинтуса. Как следствие, реализовать даже самые прекрасные законы на практике оказывается затруднительно, и судебной системе постСССР не доверяет никто, кроме властей и коррупционеров. За судебной системой тянется реформа правоохранительных органов, как неизбежное следствие.
Вот и еще одно направление — реформа судебной системы и правоприменительной практики.
Налоги и экономическая политика
Следующий, долгожданный пункт для ДОУ — налогообложение. В настоящее время, налоговые системы большинства постсоветских стран построены для одной цели — решение фискальных задач государства, причем задач краткосрочных. Сколько-нибудь вменяемая политика в области госфинансов есть только у России, которая старается минимизировать дефицит госбюджета и поддерживать значительные ЗВР плюс положительный торговый баланс. При этом, власти РФ так же стараются формировать резервные фонды и снижать государственную задолженность, а также контролировать объемы задолженности частной.
Простые принципы — копи на черный день, трать не больше, чем зарабатываешь, старайся продавать больше, чем покупаешь, не влезай по уши в долги, понятные каждому в приложении к частной жизни, в отношении государственной политики становятся какими-то недостижимыми высотами.
И вот эти вот банальности правительства большинства стран постСССР просто, как говорится, «ниасилили». Следовательно, надо закрывать дыры в бюджетах, а прежде всего — главную дыру в виде пенсионной системы, которая имеется и в более-менее благополучной России. Отсюда и возникают всякие налоговые кодексы, налоговые полиции и проверки.
Фактически, изрядная часть государственного аппарата действует в интересах распределения средств от производительной части населения к непроизводительной, с целью обеспечить существование власти и «правильное голосование» тех, кто находится на содержании власти прямо или косвенно.
Поэтому протестовать надо не против, скажем, НК, а ЗА реформу пенсионного обеспечения, трудового кодекса и так далее.
Пока налоговая политика остается средством штопания дырявого кафтана, а не стимулятором пошива нового, у бизнеса будут трудности, и бизнес будет уходить от налогов. Оффшоры — это своего рода голосование деньгами против налоговой политики властей.
Деловая практика
Наконец, последнее, что следует упомянуть из глобальных проблем — это деловая практика в бывш. СССР. Вот это не требует никаких реформ в законах.
"Кидалово", все еще процветающее в деловом мире, наносит ущерб всему бизнесу в целом. Кидалово сотрудников, кидалово партнеров, покупателей и продавцов, повсеместное кидалово и неуважение к соблюдению писаных норм, договоров и неписаных обязательств. Поток таких частных случаев наносит бизнесу в постСССР большие убытки в целом — это повышает риски, а риски, в свою очередь, повышают издержки, поднимают стартовый порог входа в бизнес, затрудняют работу инвесторов и так далее.
Я не хочу идеализировать американцев, но те, кому приходилось иметь с ними дело, подтвердят, что в частном бизнесе американцы стараются действовать честно, даже тогда, когда они не окружены со всех сторон NDA, контрактами и полицейскими. Даже устные обязательства они стараются выполнять. И эта честность частных лиц упрощает ведение бизнеса в стране радикальным образом, таким образом, снижая издержки его ведения, и делая его более конкурентноспособным на международном рынке.
Одной из задач всяких разных ассоциаций, крутящихся вокруг ИТ, должно быть не выбивание льгот и технопарков, а вправление мозгов тем, кто ИТ отрасль составляет, в т.ч. путем публикаций информации о «нарушителях конвенции».
Теперь рассмотрим проблемы, специфичные для ИТ
Законодательство по Intellectual Property
Налоги и инвестиции — это не единственная отрасль законодательства, которая требует реформ. Если присмотреться повнимательнее к уже существующим ИТ-компаниям, многие из них держат всю свою IP на зарубежных юрисдикциях. Таким образом, продукты и проекты, которые, допустим, делает украинская компания, целиком висят на компании, скажем, в Британии, и отражаются в британских показателях экономики, а через украинскую экономику проходит, простите, мизер в виде оплаты аренды и заработной платы.
Почему это происходит? Несколько причин. Законодательство в области IP в бывшем СССР формировалось под давлением одного главного фактора — зарубежные партнеры требовали борьбы с пиратством, и наши законники из этого и исходили при написании законов и инструкции. Оно банально не заточено под нужды бизнеса. Патентное право у нас точно так же отстало от того же американского.
Тут, несомненно, играет роль и фактор налогообложения, точнее, его размеров, но это мы уже обсудили отдельно. Если не будет реформ в обозначенных выше областях, IP будет и далее выноситься из стран бывш.СССР в зарубежные юрисдикции.
Таможня и почта
Поговорили о законах, о судах, поговорим и о таможне. Таможенные правила чрезвычайно затрудняют работу ИТ-компаний, которые продают за рубеж товары, работают с выставками и так далее. Таможня мешает импорту товаров. Таможня мешает развитию в бывш.СССР торговли товарами через Интернет, и делает это вместе с архаичной почтовой системой, причем таможня мешает и работе конкурентов этой древней системы государственной почты.
Значительная часть проектного бизнеса в «западном» Интернете так или иначе связана с торговлей товарами, и таможня+почта просто перекрывают это направление в постСССР-странах, в итоге целое поле деятельности остается пустым. Вовлеченность населения в покупки в Интернет составляет считанные проценты от показателей развитых стран.
Итак, еще одно специфичное направление — изменения в таможне и почтовой системе.
Кадры
Уже не раз упоминалась проблема кадров, причем, в случае с продуктами и проектами, она стоит еще острее — уровень образования по маркетингу и менеджменту в бывшем СССР в среднем еще хуже, чем подготовка по техническим специальностям. Мода на маркетинг и менеджмент, возникшая в начале 90ых, привела к тому, что соответствующие факультеты открывались в каждом ПТУ, ну, а качество выпускников вполне соответствовало альма матерам.
Хуже того, в продуктовом или проектном бизнесе вред от плохого менеджера или маркетолога в денежном выражении куда больше (в среднем), чем вред от плохого программиста.
Сейчас значительную часть менеджерских должностей в постсоветском ИТ занимают люди без специальных знаний в этой области, чаще всего — вчерашние технари советской школы, которые традиционно отдают приоритет производству и чисто техническим решениям, с соответствующими плачевными последствиями для остальных составляющих бизнеса.
У этих людей часто нет экономического взгляда на вещи, они не умеют работать с инвесторами, не думают о полезности прозрачности бизнеса с инвестиционной точки зрения, отношение к тем сотрудникам, что не заняты непосредственно производством, часто отдает мнением о неполноценности и второсортности всех этих кадровиков, рекламщиков и прочего оверхеда. В аутсорсинге это более менее работает, в проектах и особенно в продуктах создаёт большие проблемы.
Итого — нужна реформа системы образования, причем не только переделка системы ВУЗов, но и создание постВУЗовского образования, те же MBA школы у нас развиты весьма скромно и нередко не блещут ничем в плане обучения.
Теперь посмотрим на вышеперечисленные проблемы с точки зрения противостояния аутсорсинг — свои продукты или проекты
Кадровая проблема аутсорсингом переносится легче, т.к. бОльшую часть персонала составляют программисты, тестеры, технические писатели, цена ошибки которых меньше, чем цена ошибки, скажем, продакт менеджера, плюс, советская система образования традиционно была сильнее в технической части. Избыточно технократическое управление, конечно, имеет место быть, и препятствует развитию компаний, в меру сил, но — не в такой степени, как в продуктовом и проектном бизнесе.
Проблема капитала перед аутсорсерскими компаниями практически не стоит — для начала разработки достаточно команды программеров и более-менее живого коннекта в Интернет, даже офис опционален на начальном этапе.
IP и соответствующее законодательство… да нет в аутсорсинге никакой ай-пи, по сути. Все принадлежит заказчику.
Таможня и почтовая система аутсорсинг тоже счастливо обходят стороной, так как бизнес в стране пребывания практически не ведется, и, тем более, не имеет материальных свидетельств своего существования
Суды так же волнуют аутсорсинг меньше, так как меньше поводов судиться.
Что для аутсорсинга критично, так это налогообложение и правоприменительная практика в этой области — начнут брать большие налоги с зп, как это уже сделано в РФ, начнут жестко бить по рукам за примитивные схемы ухода от налогов — аутсорсинг кончится. Проектно-продуктовый бизнес куда более устойчив к этой опасности в силу, при прочих равных, большей нормы прибыли и меньшей доли ФЗП в издержках.
Деловая практика так же более критична для аутсорсеров, такое явление, как уход команд с клиентами, весьма распространено в среде компаний такого рода.
В общем и целом, баланс в текущей ситуации всё же в пользу аутсорсинговой модели, что, впрочем, было понятно с самого начала. Другое дело, что ситуацию надо менять как на глобальном уровне, так и на частном.
Выводы:
Итого, у нас есть ряд серьезных проблем с ведением ИТ бизнеса, бОльшая часть из которых относится к экономической модернизации в целом. Общая мысль получается вполне себе в духе Капитана Очевидности — развитие продуктового и проектного бизнеса тормозится отсталой экономической системой, и щастья в глобальном масштабе без глобальных реформ не будет. За эти самые реформы и надо бороться всяким ассоциациям, коллегиям и прочим представителям ИТ-индустрии.
В то же время, пока космические корабли бороздят просторы Большого Театра, частным компаниям и частным лицам вполне по силам делать маленькие шаги в сторону более прибыльных вариантов ведения бизнеса. Для иллюстрации реальности этого перехода аутсорсинговой фирмы в продуктовое состояние я предлагаю уважаемым читателям пример реального перехода от аутсорсинга к продуктам.
В качестве примера у нас сегодня выступит компания из Минска, Viaden.
Дисклеймер: автор статьи не работает в этой компании, не работает с этой компанией, не работал в этой компании, и никоим образом не получает деньги/плюшки/ништяки от этой компании за данную статью.
Почему Viaden?
В 2002-м, когда автору данная компания попалась на глаза, эти ребята сидели на Elance (кто из ветеранов оффшорки не помнит старика Еланса?:), поднимали рейтинг и деньги с небольших заказов. В настоящий момент, компания вообще перестала заниматься аутсорсом, и ведёт аж две линейки продуктов: онлайновые казино и соотв.программы, и приложения для Айфонов/Айпадов.
http://www.developers.org.ua/lenta/articles/outsourcing-deadlock-3
